Как игра способствует развитию общения?
Рассматривая общение ребенка со взрослым, мы уже говорили о том, что
основной линией его развития является постепенное освобождение от конкретной
ситуации, переход от ситуативного общения к внеситуативному. Такой переход
дается малышу непросто, и взрослому нужно приложить определенные усилия для
того, чтобы ребенок смог преодолеть давление воспринимаемой ситуации. А вот в
игре такой переход происходит легко и естественно. Высказывания детей во время
игры хотя и опираются на определенные конкретные предметы, никакого отношения к
ним не имеют. А происходит это вот как.
Саша берет в руку карандаш, машет им в воздухе и говорит: "Я Змей
Горыныч, всех заколдую, вот моя волшебная палочка, она всех превратит в
каменных". Казалось бы, никакого отношения обычный карандаш к Змею
Горынычу не имеет..И все-таки этот нехитрый предмет помогает Саше войти в
другой, сказочный мир и оторваться в своем воображении от того, что он видит и
держит в руках.
Таня мнет руками носовой платок в" пустой тарелке и говорит своей
подружке: "Я белье стираю, это мой тазик, а вот порошок, сейчас постираю и
пойду с тобой, дочка, гулять, ты пока подожди и поиграй сама". Очевидно,
что столь конкретный план действия (постираю, а потом гулять с дочкой пойду) не
имеет никакого отношения к манипуляциям Тани с носовым платком. Но именно этот
платок помогает девочке взять на себя роль мамы, совершать и планировать
характерные для мамы действия.
Конечно же, ни карандаш, ни носовой платок сами по себе не могут перенести
ребенка в воображаемую ситуацию. Основным и решающим условием перехода от
конкретной, воспринимаемой ситуации в мнимую является воображение ребенка.
Именно называние предметов новыми именами, обозначение действий, совершаемых с
ними, придает- иной смысл каждой отдельной вещи, действию, поступку. Когда
дошкольники играют, они всегда объясняют, что делают. Без таких объяснений,
придающих новый смысл предметам и действиям, невозможно ни принятие роли, ни
создание условного пространства игры. Причем речь ребенка, объясняющего игру, должна
быть кому-то адресована. Играя в больницу, обязательно нужно договориться, кто
врач, а кто больной, где шприц, а где градусник, когда врач дает таблетки, а
когда слушает пациента. Без такой договоренности и без взаимного понимания
игровая ситуация перестает существовать.
Известный советский психолог Д. Б. Эльконин писал, что игра является своего
рода переходным, промежуточным звеном между полной зависимостью от вещей и
предметных действий к свободе от реальной, воспринимаемой ситуации. Именно в
этом освобождении и состоит значение игры для психического развития детей.
Однако умение играть в ролевые игры предполагает достаточно высокий уровень
речевого и умственного развития. Известно, что дети, плохо владеющие речью, не
могут играть в сюжетно-ролевые игры: они не умеют планировать сюжет, не могут
взять на себя роль, их игры .носят примитивный характер (в основном это
манипуляции с предметами) и распадаются под влиянием любых внешних воздействий.
В одном интересном психологическом исследовании, проделанном А. Р. Лурия и
Ф. Я. Юдович, прослежена история двух близнецов, которые существенно отставали
в своем развитии. Они росли в изоляции от других детей, и в результате у них
выработался свой собственный, понятный только им язык, основанный на жестах и
звукосочетаниях. Их речь полностью зависела от предметных действий: они могли
говорить только о том, что видели и что делали, хотя речь взрослых они понимали
достаточно хорошо. Дети совсем не умели играть. Они не могли принять новое
игровое значение предмета и делать с ним что-либо понарошку. Им говорили, что
игрушечный ножик - это как будто веник, и показывали, как им можно подметать.
Обычно дети 3-5 лет охотно принимают такие условия. Но наши близнецы, взяв
ножик в руки, начинали точить карандаши или что-то резать. Взрослый в игре
называл ложку топором и предлагал понарошку срубить дерево, но дети удивлялись:
они не могли понять, как это ложка может быть топором. А ведь способность
фантазировать и есть основа ролевой игры.
Для исправления такого положения обоих близнецов поместили в разные группы
детского сада, чтобы они не были оторваны от сверстников и свободно вступали в
разнообразные контакты с ними. Через три месяца ситуация изменилась. Игра детей
стала сопровождаться речью. Малыши планировали свои действия, создавали игровую
ситуацию.
Например, игра в "стройку" (погрузка и перевозка кубиков,
складывание дома, снова перевозка и т. д.) сопровождалась комментариями
совершаемых действий и планированием дальнейших: "Сейчас нагружу кирпичи и
отвезу на стройку. Вот мой грузовик, а там будет стройка. Все, я поехал. Давай;
сгружай кирпичи…" и т. д. Суть изменений, происшедших в игре близнецов,
заключалась в том, что дети оказались теперь в состоянии оторваться от
непосредственной ситуации и подчинить свои действия игровому замыслу,
сформулированному заранее.
Итак, общение и игра дошкольников очень тесно связаны. Поэтому, формируя
внеситуативное общение, мы подготавливаем или совершенствуем игровую
деятельность детей. А организуя сюжетно-ролевую игру (предлагая детям новые
сюжеты, роли, показывая, как можно играть), мы способствуем развитию их
общения. И все-таки, хотя дети очень любят играть вместе, далеко не всегда их
игра проходит мирно. Очень часто в ней возникают конфликты, обиды, ссоры.
|